Не чужие люди

Социальным работникам, так же, как и всем, положены выходные. При этом старики, которых они опекают, могут позвонить в любой день, в любое время, даже ночью. И каждого надо выслушать, подбодрить, каждому помочь…

Не пряные, но и не абы что

— Килограмм сахара, конфет шоколадных — сына придёт. Ну и как обычно: хлеб, молоко, котлеты рыбные, крабовые палочки и «бжикалку» в туалет…

— Хорошо, Анна Яковлевна, записала. Скоро буду.

Вместе с Ириной отправляемся к ее подопечным 23 февраля. Праздничный день — выходной не для всех…

Ирине Валентиновне 53 года. Соцработник с 25-летним стажем. По образованию инженер-конструктор, но в этом качестве удалось проработать недолго: на заводе началась волна сокращений, и Ирина, не дожидаясь увольнения, ушла сама. Новое место удалось найти с трудом, но оно из временного превратилось в постоянное…

Сейчас у Ирины восемь подопечных: две пожилые семейные пары, три пенсионерки и глухой дедушка. Территорию обслуживания в среде соцработников называют участком, но он время от времени меняется. Причины разные: кого-то увозят родственники в другой город, кто-то отправляется в дом престарелых… Кто-то умирает — в таких случаях Ирине иногда приходится брать на себя организацию похорон…

Старики, которых опекает Ирина,— люди с характером, своеобразными пожеланиями и лексиконом. Например, «бжикалка», которую заказала Анна Яковлевна, если кто не понял,— это освежитель воздуха.

Перед тем как навестить Анну Яковлевну, ищем котлеты в магазинах. Нужны определенные, соответствующие вкусу подопечной: «Не так, чтобы соленые, но и не безвкусные. Не пряные, но и не абы что. Недорогие…» Деньги соцработнику отдают уже после того, как он купил продукты. Поэтому если не те пельмени или голубцы, придется нести обратно в магазин или есть самому.

Звонок трещит долго и протяжно. Открывает бабуля — чистенькая, в платочке.

— А это кто?

— Журналистка, она со мной…

Ирина достает продукты, перечисляет строго по списку, на калькуляторе считает общую сумму. Бабушка берет заранее приготовленные счеты и параллельно ведет свой учет. Сегодня она не настроена на разговоры и доверительные беседы.

— Я котлеты не просила. Это я их тебе во вторник заказывала, а сегодня четверг…

Стоит ли спорить со старым человеком? …

Польша, халат и «Золотой ключик»

Луиза Георгиевна и Александр Филиппович недавно переселились из ветхого жилья в новую квартиру в трехэтажном доме. Супруги — ровесники, им по 92 года.

Александр Филиппович — ветеран, несмотря на возраст, сохранил военную выправку и требовательность к строгому порядку. Вещи должны быть на своих местах, окружающие обязаны проявлять максимум уважения. Нет балкона в квартире — так надо написать жалобу в администрацию, чтобы сделали для пожилых людей. Болит спина — позвать главврача районной больницы, пусть приедет на дом.

— Филиппыч может позвонить в семь утра в воскресенье,— рассказывает Ирина.— Спрашивает: «Ирочка, вы не спите?». Отвечаю: нет, не сплю, Александр Филиппович. С ним нельзя по-другому…

Когда все указания исполняются, Филиппыч добреет.

Он глуховат. А Луиза Георгиевна практически слепа — распознаёт вещи на ощупь. Они с Сашей — так ласково называет она мужа — друг без друга никуда. Вместе пекут хлеб, убирают в квартире, стирают. Ирину обычно просят купить немного продуктов или лекарства, оплатить коммунальные услуги, отправить письмо, иногда — уладить какой-нибудь вопрос в Пенсионном фонде…

В этот раз по просьбе Луизы Георгиевны приносим лекарства. В квартире пахнет свежевыстиранным бельем и булочками. На стене самодельное панно: рак, сделанный из железных бутылочных крышек. Внизу подпись: «Толя Александрович».

— Мы с Сашей такую печенку приготовили! Пальчики и вилку оближете точно. Вы знаете, когда-то Саша был поваром. Он знает кулинарные секреты и толк в еде…

Нас зовут за стол. Печенка нежнейшая, а домашние огурцы хрустят, как снег на морозе.

От актуального разговора о ценах на продукты плавно переходим к воспоминаниям. Луиза Георгиевна рассказывает о войне, о том, как жила ее семья, о своих мечтах в семнадцать лет.

— Девочки, так у меня для вас есть халат. Я его носила аккуратно. Он шелковый, из Польши, рука не поднимается выкинуть. Возьмите, а? — предлагает Луиза Георгиевна.

…Мы идем дальше по участку. С халатом в пакете и полными карманами «Золотого ключика» — Александр Филиппович насыпал конфеты, пока мы с Луизой Георгиевной пили чай.

Они как дети

Для каждого подопечного — свой график посещения. В день у Ирины обычно два-три человека. Часто стариков кладут в больницу, и тогда график сдвигается в зависимости от правил посещения больницы. Рабочего транспорта нет. Идти нужно пешком в любую погоду. Если увидите женщину с четырьмя пакетами в руках, возможно, перед вами один из соцработников.

— Понимаете, многие из бабушек и дедушек совсем одни. У них нет ни детей, ни племянников. Поэтому они ждут нашего прихода, как дети,— говорит Ирина.— Радуются гостинцам — если приносим что вкусное, помимо заказа. Переживают, не случилось ли чего, если вдруг задерживаешься. Мы им вместо родных. И они нам тоже совсем не чужие люди…

Мало прийти к старикам с продуктами и лекарствами. Их нужно обязательно выслушать — иногда молча, иногда поддерживая разговор, и в этой ситуации нужно быть немного психологом.

Труд соцработника требует душевных сил и энергии: люди в возрасте редко бывают легкими в общении. Ирине пришлось научиться ставить эмоциональный барьер — она поняла, что иначе ее надолго не хватит.

У нас дальше по плану больница. Нужно записать бабушку на прием к врачу, узнать результаты анализов. Затем в водоканал, справку взять. После зайти к дедушке, а то он не отвечает на звонки. И еще попробовать сдать обратно в магазин те несчастные котлеты, в меру соленые, нежирные и не слишком пряные… Но это уже совсем другая история.

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости