Не женское дело — бандитов ловить

Так считает среднестатистический обыватель, не знакомый со спецификой работы правоохранительных органов.

Однако история службы старейшего ветерана прокуратуры Тульской области Валентины Спириной, которой на минувшей неделе исполнилось 95 лет, опровергает это заявление. За 33 года работы в органах прокуратуры ей пришлось участвовать в раскрытии сложнейших преступлений, пережить сотни угроз рецидивистов и даже однажды разобраться в бунте заключенных в колонии.

— Мы были дети суровых времен. В 1939 году, окончив 10 классов в Туле, я поступила в знаменитый Институт народного хозяйства им. Плеханова. Там, в столице, нас и застала Великая Отечественная,— вспоминает Валентина Афанасьевна.— Поэтому вместо экономики пришлось постигать науку рытья окопов. Потом эвакуация в Энгельс и в Среднюю Азию, где я закончила учебу. Жили тяжело: питались хлебом и водой, продавали иногда последние вещи. Потом я уехала в город Фрунзе, куда, по моим сведениям, эвакуировали родителей. Там застала только маму, папа уже уехал. А через некоторое время мы по его вызову вернулись в Тулу…

В Туле сначала устроилась работать в исполком Зареченского района заместителем налогового инспектора. Но, по сути, часто приходилось исполнять обязанности своего руководителя — тот слег в больницу с туберкулезом. На одном из заседаний исполнительного комитета умного и трудолюбивого «налоговика» заметила прокурор Зареченского района и пригласила к себе помощником. Так у девушки началась нелегкая служба. В послевоенные годы в Тульской области, как и по всей стране, отмечался небывалый разгул преступности, а прокуратура вместе с милицией была на передовой борьбы с криминалитетом.

— Тяжело было. Помню, судили преступника. А он к тому же еще и цыганским бароном оказался. В судах тогда коридоры узкие были. Я иду в зал заседаний, а вдоль стен выстроились представители табора, которые с ненавистью смотрят на меня, а за спиной выкрикивают угрозы, что расправятся со мной, если барон сядет в тюрьму. Это сейчас в зале суда вооруженная охрана и посторонних не пускают, а тогда приходилось работать, переступая через свой страх,— рассказывает Валентина Афанасьевна.— Кстати, у нас в Зареченской прокуратуре и прокурором была женщина, и все следователи тоже. А работать приходилось с матерыми преступниками. Но отношения складывались несколько иначе, чем сейчас: если кто-то из нарушителей попадался, он с уважением относился к нам. Однажды поймали одного такого — двухметровый бугай вдвое больше меня, щелчком пальцев хрупкую женщину убить может. Но нужно было как-то его допрашивать. Лязгнула дверь — охранник ушел. Сижу, дрожу, стараюсь не показывать страх. И этот огромный бандит, видимо, что-то прочитал в моих глазах и как-то съежился. Рассказал всё, попался же — значит, мы оказались сильнее и хитрее. Хорошо тогда этот эпизод закончился.

Помимо уголовников, одними из самых частых «клиентов» прокуратуры 50-х стали дезертиры.

— Очень много тогда их ловили. Прямо на вокзале с поездов снимали и отправляли в тюрьму,— вспоминает ветеран тульской прокуратуры.

Но «по ту сторону баррикад» встречались и поистине гениальные личности. Прокуратура области долго охотилась за преступником из Щекино по кличке «Червонец». Он так рисовал десятирублевые купюры, что отличить их от настоящих получалось даже не у каждого эксперта, что уж говорить об обыкновенных продавцах…

— Представляете, нет ни сканеров, ни принтеров, а он рисует деньги, которые без подозрений принимают в магазинах города,— вспоминает наша собеседница.— Миллионером он, кстати, так и не стал — все нарисованные купюры сразу же пропивал. А дома жена и трое детей голодными сидели.

Так постепенно, в процессе работы девушка окончила Всесоюзный юридический заочный институт. И карьера начала развиваться стремительно. Валентина Спирина работала в тульской городской прокуратуре, была помощником прокурора области и ушла на пенсию с должности зонального прокурора следственного отдела областной прокуратуры.

— Строго к нашей работе тогда начальство относилось. Если происходило убийство — это было всегда ЧП, куда выезжали первые лица ведомства. Необходимо было в течение трех дней раскрыть дело, не раскроешь по горячим следам — будешь наказан, да и расследование затянется. Сроки расследования устанавливались очень жесткие — будь добр за месяц раскрыть дело. Не уложишься — придется идти на поклон к прокурору, чтобы он увеличил срок. Срок-то он и продлит, но отругает так, что ты все сделаешь в следующий раз, чтобы этого не повторилось.

— А какими были условия службы… Случалось даже на задержание выезжать на телеге с лошадью,— с улыбкой вспоминает Валентина Афанасьевна.

Но, несмотря на все сложности, за три с лишним десятка лет желания покинуть тяжелую службу у нее ни разу не возникало. И одним из самых главных достижений Валентина Спирина считает то, что ей удалось передать свои знания молодому поколению.

— Часто вспоминаю свои лекции в «политехе». Засиживались со студентами до ночи. Много вопросов задавали — не отпускали. Жадные до знаний ребята были. Многие уже работают на руководящих постах, в том числе и в прокуратуре. Они меня тоже не забывают. Каждый год получаю от них и своих коллег поздравления и подарки. Прокуратура практически стала для меня семьей,— подводит итог беседе ветеран.

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости