Земля неравнодушных

Есть такая печальная статистика: ежегодно с карты России исчезает больше ста сёл и деревень. Люди покидают родовые гнёзда в поисках лучшей жизни. Но иногда встречается обратное — человек возвращается к своим корням в надежде создать «лучшую жизнь» на земле — для себя и окружающих.

Весна в этом году затяжная, холодная. В полях долго стоит вода, и эти озерца отражают оранжевый свет клонящегося к закату солнца. Первая зелень уже проклюнулась, но преобладающий пейзаж пока буро-рыжий, выделяется разве что серая лента явно недавно отремонтированной дороги. На этом фоне ярко белеет большой однокупольный храм — мы въезжаем в Спас-Конино.

Пригласивший нас в родное село, чтобы рассказать о его проблемах и своих чаяниях, Юрий Курбаков оживляется.

Спас-Конино — древняя земля с богатой историей. «Молодой коммунар» уже знакомил с ней читателей, рассказывая о возрождении Спасо-Преображенского храма трудами председателя совета директоров АО «Тулаточмаш» Владимира Михайловича Лискина, его семьи и односельчан, которые не смогли остаться безучастными к намоленному месту.

Мы поднимаемся по улице Юбилейной мимо отремонтированного несколько лет назад клуба, возле которого гомонит стайка ребятишек, мимо новенького модульного фельдшерского пункта. Напротив величавой церкви сворачиваем на зеленую, словно бархатную поляну. По мягкой влажной земле Юрий Владимирович ведет нас к воинскому мемориалу, посвященному памяти погибших в Великой Отечественной войне жителей Спас-Конино и окрестных деревень.

На невысоком постаменте у ног склоненной фигуры солдата горит вечный огонь, по периметру установлены плиты с именами. Строчки теснятся, местами наползают друг на друга, словно резчик опасался, что не сможет всех уместить. Более двухсот имен, в их числе — трех Героев Советского Союза. Одинаковых фамилий много — семьи в селах были большие, все, кто мог держать оружие в руках, уходили на фронт.

— Вот моя родня, — наш провожатый останавливается возле самой большой плиты. — Дед Семён Спиридонович Курбаков, его братья — Александр, Василий и Яков. Их двоюродный брат Андрей Иванович. Все погибли. Потом я выяснил, что у Андрея была еще сес- тра, Александра Ивановна, которая тоже участвовала в войне. В нашей семье никто о ней не знал. Оказывается, после войны многие не вернулись в родные места, осели кто где.

Юрий Владимирович, занимаясь поиском документов своих родных на сайтах ОБД «Мемориал» и «Память народа», обратил внимание на список со знакомыми фамилиями односельчан:

— Смотрю — один человек из села, второй, третий... Интересно. Пролистал до начала списка — оказалось, это доклад Алексинского военкома в бюро по учету погибших и пропавших без вести из числа рядового и сержантского состава, направленный в 1947 году. Начал копать дальше, перепроверять эти фамилии, искать по другим деревням нашего сельсовета... И так восстановил около ста имен земляков, которых нет на этом памятнике.

Кропотливая работа требует времени и сил, но Юрия Владимировича — давно уже горожанина и работника тульской оборонки — подстегивает не просто интерес к истории Спас-Конино. Он хочет добиться реконструкции мемориала.

— На плитах есть ошибки в фамилиях и инициалах, повторы, — поясняет он. — Их нужно переделать, расширив перечень, и по-другому расположить на мемориале — чтобы отдельно были написаны имена захороненных здесь в братских могилах 25 воинов и отдельно — имена тех, кто погиб на фронте из наших деревень.

Это — цель. Юрий Курбаков уже обсуждал возможность реконструкции в районном военкомате и сейчас готовит списки установленных имен, чтобы этот вопрос был рассмотрен на уровне военного ведомства и администрации. А есть ещё мечта... Наш собеседник обводит широким жестом пустую поляну между дорогой, памятником и сельским клубом — здесь он хотел бы видеть сквер. С центральной аллеей, с мемориальными досками в честь ветеранов Спас-Конино, лавочками и фонарями...

Он описывает пространство, какое встретишь практически в любом городе, но редко увидишь на селе. Хотя почти везде есть мемориалы или какие-то знаковые места, которые можно и нужно благоустраивать. Быть может, такие потребности просто тонут в ворохе больших проблем деревни вроде плохих дорог и транспортного обеспечения или отсутствия работы и элементарных благ цивилизации?..

Впрочем, ведь и в Спас-Конино подобных земных проблем хватает.

Вот в ложбинке за дорогой журчит ручей местной канализации. Мимо старых, уже давно не действующих колодцев-отстойников он устремляется через вершинку к речке Малой Крушме, которая, соединяясь неподалеку с Крушмой, несет воды в многострадальную Оку. Канализация в селе центральная, к ней подключены все дома — а здесь живёт около пятисот человек. По мнению Юрия Владимировича, улучшить ситуацию можно — сделать плотины, создать естественные отстойники и хоть на малую толику уменьшить пагубное воздействие человека на природу. Но, судя по ветхим колодцам и рельефу местности, грязные стоки уже много лет никого особенно не заботят.

Равно как и разрушающиеся постройки, некогда принадлежавшие совхозу. Рядом с мемориалом за раскидистыми, но еще не одевшимися в листву деревьями чернеет пустыми глазницами окон здание бывшей конторы. Третий этаж кирпичного сооружения полуразобран-полуразрушен.

Староста села Надежда Индриксон смотрит на дом с беспокойством — доступ к нему свободный, и, как всякая развалина, он привлекает местную детвору.

— Мы обращались в администрацию, нам ответили, что найти хозяина не представляется возможным, — рассказывает Надежда Сергеевна. Одно время она сама работала в совхозе, потом у хозяйства появился новый владелец, дела вроде пошли, да он погиб в ДТП, а всё имущество оказалось брошено. — Так здание и стоит, разрушается. Будем снова писать, чтобы его разобрали, опасно очень, до беды недалеко...

А другое старое совхозное строение — общежитие — напротив, требует ремонта. Хотя по сути тоже разрушается. Люди в нем прописаны, но почти не живут. Говорят, состояние у здания плохое: отопления нет, полы гнилые. Но в нем по-прежнему работают почта и библиотека. Раньше и фельдшерский пункт размещался, но его перевели в новое модульное здание. Юрий Владимирович недоумевает: к чему было тратить деньги, если есть добротное, каменное, пусть и требующее ремонта? Но это, скажем честно, вопрос риторический. Примерно такой же, как и почему в Спас-Конинской школе при замене окон на пластиковые оставили два старых маленьких окошка с дворового фасада, так что в туалете зимой гуляет ветер? Или почему зарастают сорной травой и молодыми деревцами сельское кладбище и старые, некогда принадлежавшие барской усадьбе липовые аллеи?..

Ответ примерно одинаков: нет хозяйского глаза, хозяйской руки. Была усадьба с владельцами, потом совхоз с директором. А сейчас живописное и всё ещё населенное село, в сущности, без особого присмотра. Местной администрации нет, за любой бумагой — в район, а там таких сёл и деревень с их маленькими и большими проблемами десятки.

— Меня спрашивают: вы кто? А я просто неравнодушный житель, — Юрий Курбаков останавливается на дороге, обводя взглядом село, где строил дом ещё его прадед. — Я понимаю, как сейчас сложно всё, но до конца на что-то надеюсь.

В общем, понятно на что — на поддержку односельчан, на возможность попасть в какую-нибудь программу, тот же «Народный бюджет», на помощь благотворителей.

Что ж, дорогу осилит идущий. И хорошо, если в пути повстречаются такие же неравнодушные люди. В конце концов, любовь к своей земле, уважение к родной истории, память о прошлом создают один из самых прочных фундаментов будущего.

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости