Полтонны грации

Русскую дворянскую усадьбу сложно представить без тенистых парковых аллей, господского дома – с колоннами, просторной верандой или мезонином, дворовых построек и, конечно, лошадей. Они и помощники в обширном хозяйстве, и транспорт, и верные спутники на охоте, и гордость, а нередко – страсть хозяев. Потому очень жаль, что не многие музеи-усадьбы сегодня держат конюшни. Ясная Поляна – счастливое исключение.

Всю жизнь в седле

Близкий друг Льва Николаевича Толстого В. Г. Чертков в 1909 году записал слова 81-летнего писателя: «Одна из главных прелестей верховой езды, в особенности в моих летах, состоит в том, что молодость и энергия лошади, которых у тебя самого нет, как будто передается тебе...»

Он ездил верхом до 82 лет. Сохранились кадры документальной съемки зимы 1908 года, на которых уже очень пожилой Толстой в полушубке и валенках безо всякого видимого усилия буквально взлетает на рослого коня. Конечно, это говорит не только о его физической крепости, но и о многолетней привычке – выросший в помещичьей усадьбе, к лошадям он привык с детства.

... Ясная Поляна, какой мы знаем её сегодня, формировалась на протяжении почти трех столетий. Нынешний облик усадьбы – во многом заслуга деда Льва Толстого Николая Сергеевича Волконского. При нём, выдвинувшемся при Екатерине II и удалившемся от двора в царствие сына императрицы Павла – в Ясной шло каменное строительство. В начале XIX столетия появилась большая часть из сохранившихся до наших дней строений, и в их числе – конюшня.

– В усадебной конюшне было примерно от 20 до 25 лошадей, – рассказывает методист по музейно-образовательным программам «Ясной Поляны» Людмила Николаевна Куликова. – Достоверно неизвестно, какие породы здесь держали при Волконском и позднее – при Толстых. Если говорить о времени последних, то, скорее всего, это были рысаки, привезенные из-под Самары башкирки, вятские лошадки – некрупные, но сильные и резвые, хорошо ходившие в упряжке, местные тяжеловозные породы. Без лошадей вести хозяйство в те времена не представлялось возможным.

Граф Толстой несомненно знал толк в лошадях – это видно из описаний сцен скачек, охоты, кавалерийских атак в его произведениях, из его дневников и переписки. Одно время, всерьез увлекшись хозяйством, он даже пытался заниматься разведением лошадей.

– Лев Николаевич купил под Самарой обширные степные угодья и там попытался вывести собственную породу, основываясь на местных башкирских лошадях. Это маленькие, лохматые, довольно невзрачные, но очень резвые и неприхотливые лошадки, способные круглый год жить под открытым небом, – поясняет Людмила Николаевна. – Он рассчитывал скрестить их с чистокровной английской верховой. Ничего не получилось, да и не могло получиться: выведение породы – процесс длительный, с множеством тонкостей. Толстой же занимался этим недолго, а потом к идее остыл…

По пути к конюшне экскурсовод замечает, что Толстого от хозяйства всегда отвлекала литература – все-таки в первую очередь он был писателем. И когда усадебный быт начинал его слишком приземлять, он старался стряхнуть эти путы и воспарить над суетой.

Но вышло так, что сегодня дом писателя, его Ясная Поляна – не менее ценное наследие, нежели творчество. И тысячи людей приезжают в усадьбу, чтобы прикоснуться к этому ушедшему в прошлое миру, в котором человек стремился жить в гармонии с природой.

Осторожно, лошадь

В полуденное время буднего дня яснополянские лошади работой не заняты. Одни обедают в конюшне, другие гуляют в леваде – огороженной площадке поодаль. Мы подходим к заграждению, а с другой стороны, любопытствуя или ожидая угощения, тянутся морды.

– Ленточка, ты зачем разогнала-то всех? – спрашивает Людмила Николаевна у чудесной кобылы, гладя её рыжую с белой отметиной морду и смахивая досаждающих мух. – Она очень ласковая лошадь. Из молодых, но держит здесь всех в узде. Шаг у нее изумительный – свободный, летящий. И в упряжке она хорошо работает. А это Аркаша, русский рысак. Он уже дедушка тридцатилетний. Некрупный, но трудяга. Вот Мечта, по-домашнему – Маня. Самая молодая в конюшне. Её отец – чистокровная английская верховая. Очень рослая, красивая лошадь, но пугливая, пока на ней только инструктор ездит. А вон в углу видите лошадь интересной масти? Такая называется «серая в гречку». Это Ночка. Жеребенком она родилась вороным, к году перелиняла – стала серой в яблоках. К десяти годам такие лошади начинают седеть, белеют, а потом изначальная масть проявляется в виде крапинок. Ночка – лошадь-тренажёр: если человек на ней сидит неправильно, её просто невозможно сдвинуть с места. А как только всадник устроился в седле как надо, она делает всё что угодно. Так что спортсменов она обучает и сама...

Людмила Куликова знает всё о характере и повадках каждой из восемнадцати яснополянских лошадок – она работает с ними уже больше двадцати лет.

– До 1994 года в усадьбе держали не более пяти лошадей, использовали их для хозяйственных работ, – говорит экскурсовод. – Когда директором стал Владимир Ильич Толстой, он начал возрождать конюшню: увеличилось поголовье лошадей, появились новые сотрудники. С тех пор я при конюшне и осталась – вожу конные экскурсии по усадьбе.

Сегодня «Ясная Поляна» предлагает посетителям экскурсии верхом и в экипаже, а еще интерактивную программу «Пикник у Толстых» – прогулку в экипаже с чаепитием под сенью усадебных деревьев. Ещё можно брать уроки верховой езды – этот вид спорта хорош тем, что начать им заниматься можно почти в любом возрасте.

Важно только помнить: как бы ни была красива лошадь и каких бы мы ни имели о ней романтических представлений, она остается крупным животным, способным нанести серьёзный вред человеку, даже не желая того. И относиться к этому беспечно нельзя.

– Современному человеку, оторванному от природы, часто кажется, что катание на лошади – это легко, а само животное абсолютно безобидно. Многие смело к ним подходят с детьми, протягивают руки погладить. А лошадь может, к примеру, решить, что её чем-то угощают, и укусить, нанеся тяжелую травму, – предостерегает Людмила Николаевна. – Мы здесь к безопасности относимся очень серьезно. На нас иногда обижаются гости, что на экскурсиях мы едем только шагом, но даже опытному наезднику удержать скачущую лошадь трудно.

Не садитесь в корм

Игривый Кеша, упрямый Алмаз, ласковая Ленточка, коварный Аргон и прочие обитатели конюшни – словно часть большого коллектива усадьбы: вместе со всеми трудятся и в равной степени получают свою долю внимания и заботы. Даже «пенсионеры», которых нельзя уже как следует нагружать, продолжают жить в усадьбе на прежних правах.

Здесь тщательно следят за гигиеной лошадей, нагрузкой и питанием – на дверях денников можно даже прочесть «меню» каждой. Животным регулярно делают прививки, подковывают тех, кто работает на жестком грунте, обрабатывают копыта.

– Такой «педикюр» – очень непростая работа, – улыбается наша провожатая. – Инструктор держит ногу лошади коленями; ей на трех ногах стоять неудобно, а тут очень удачно спина человека под боком – можно опереться. И вот под этим весом – полтонны как-никак – вычищается подошва, срезается лишний рог, после отросший внешний край копыта обкусывается и копыто зачищается грубым рашпилем. Оно становится аккуратное – не трескается, не ломается. Эта процедура проводится каждые несколько месяцев со всеми лошадками. А ещё животных нередко приходится лечить, порой проводя круглые сутки возле подопечных.

За красотой, которой нам так нравится любоваться, стоит огромный труд более чем десятка людей – конюхов, берейтора, инструкторов и тренера.

Посетители редко задумываются об этом. Могут, скажем, забраться в сено ради интересной фотографии, а лошадь потом отказывается от корма, его приходится заготавливать заново. Или от доброты душевной «угощают» чем-нибудь вредным, а животное потом мается болями, и хорошо, если лекарство облегчает его страдания…

Музейщики вспоминают: в конце девяностых, когда в усадьбе ещё не было такого, как сейчас, потока туристов, «молодежь» выпускали свободно гулять. И это было очень красиво – май, цветущие яблони, играющие лошади…

– Мы всегда рады нашим гостям и знаем, как любят люди приезжать сюда, – говорят сотрудники музея-усадьбы. – Потому и просим их: давайте вместе сохраним эту красоту, сообща позаботимся о том, чтобы ещё многие поколения могли любоваться Ясной Поляной такой, какой её знал Лев Толстой.

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости