Подвиг по инструкции

Если любого человека попросить перечислить самые героические профессии, то в тройке лидеров, а то и вовсе на первом месте обязательно окажутся спасатели. Наверное, каждый мальчишка хотя бы однажды хотел им стать — вывести человека из горящего дома или вытащить из воды утопающего. И вот стоит он измученный, но счастливый, бережно поддерживая благодарного спасенного...

Мальчики вырастают, и часть из тех, кого мечты о подвигах не покидают с годами, идут работать в систему МЧС. Здесь жажда героизма удовлетворяется сполна — тут тебе и пожары, и наводнения, и спасение утопающих, и ураганы, и крупные ДТП. С аплодисментами и славой вот дела обстоят чуть хуже.

В День спасателя «Молодой коммунар» поговорил с начальником ГУ МЧС России по Тульской области Алексеем Анатольевичем Павловым о тех, у кого подвиг прописан в должностных обязанностях.

Классический сценарий

Открытые данные сообщают нам, что возглавивший немногим больше года назад областное управление Алексей Павлов родился в подмосковном Ногинске. Собственно, и вся его профессиональная биография связана исключительно с Московской областью. И я, признаться, удивилась, когда он сказал, что наполовину туляк.

— Я жил в деревне под Новомосковском, — пояснил Павлов. — Как меня мама привезла в восемь месяцев к бабушке, так я до школы и провел с ней всё свое беззаботное детство.

Галина Дмитриевна, кстати, в свои 93 года полна сил и энергии. Недавно приехавший навестить и помочь внук застал ее с лопатой в руках на уже припорошенном снегом огороде, спешащую доделать что-то до наступления крепких морозов...

А по отцовской линии Алексей Анатольевич потомственный военный. Его отрочество прошло в закрытом городке. Классический сценарий — мальчишки, растущие в такой среде, судьбу, кроме офицерской, себе представляют редко.

— Передо мной даже выбора не стояло, кем стать, — говорит он. — Казалось очевидным, что после школы я пойду в военное училище, оставалось лишь определиться, в какое именно. В конечном итоге поступил туда, где когда-то учился отец — в Московское высшее военное дорожное инженерное училище в Балашихе.

А потом начались 90-е. Курс Павлова перевели в Академию гражданской защиты МЧС России в Химки. Для тех лет это был еще счастливый вариант развития событий. Армия, силовые структуры и само Министерство чрезвычайных ситуаций переживали, мягко говоря, непростые времена, а число молодых людей, желающих служить Родине, таяло, как снег по весне.

Сейчас Алексей Анатольевич и сам на сто процентов не уверен, что конкретно помешало последовать примеру тех, кто уходил в бизнес, охранные агентства или другие коммерческие предприятия, приносившие в разы больше, чем работа на государство. Но, попав по распределению в Ногинский спасательный центр, он дослужился там до командира батальона, а затем получил второе образование в той же академии на факультете руководящих кадров (государственное и муниципальное управление).

— Времена тогда, конечно, к романтике не располагали. Моему отцу, кадровому офицеру, одно время зарплату платили сухпайком, — вспоминает он. — В нулевых, когда я заступил на службу, стало чуть легче, но всё равно: как командир взвода я получал раз в шесть меньше, чем, например, мой приятель, торговавший автозапчастями. Конечно, вопрос «зачем тебе это надо?» звучал, и не раз. Но я, во-первых, был уверен, что все трудности временные, а во-вторых, просто не мог перечеркнуть всё, чему меня учили, к чему я шел. Казалось, я самого себя предам. А еще держал патриотизм — каким бы сегодня клишированным это понятие ни стало и как бы скептически ни воспринималось, многие мои офицеры-ровесники это чувствовали.

Алексей Анатольевич искренне рад, что оказался прав — постепенно структура МЧС встала на ноги, и сейчас молодые лейтенанты ведомства стали одной из самых социально защищенных категорий, даже по сравнению с военными.

Когда помогает страх

Образ рыцарей без страха и упрека, часто эксплуатируемый писателями в книгах о представителях героических профессий, конечно, привлекателен, однако к реальности отношения имеет мало. Все люди со здоровой психикой, сталкиваясь с потенциальной угрозой, боятся. И это нормально. Больше того — полезно.

По словам Павлова, среде спасателей практически незнакомо такое понятие, как профессиональное выгорание. Если эта работа действительно «его», человек никогда не перестает думать о том, что от его правильных или неправильных действий зависит жизнь людей. И не в какой-то гипотетической перспективе, а вполне вероятно, что буквально через пару часов или пять минут.

— С этой мыслью нужно жить, — убежден он. — А еще всегда помнить, что ты работаешь не один. Знаете, есть такое понятие — боевое братство? Так вот, точно так же есть и пожарное братство. Ты не один, от твоих действий зависит не только твоя судьба, но и судьба тех, кто рядом. К примеру, нужно идти в задымленное помещение и за короткий срок вывести оттуда людей. А у тебя — не дай бог! — страховочный трос оборвался. И теперь требуется самому думать, куда выходить, куда повернуть, понимая, что ошибка и невнимательность могут оказаться фатальными. И вот этот постоянный риск, осознание того, за что на самом деле ты несешь ответственность, сильно меняют психику человека.

Спасателю страшно всегда. Просто страхи на каждом этапе свои. Когда я выполнял боевые задачи, боялся за свою жизнь, за жизнь тех, кто рядом, кого надо спасти. Когда начальником стал — страхи изменились, и не сказать, что стало сильно легче. Они связаны в первую очередь с тем, что я несу ответственность за большой коллектив. И я всегда переживаю, что не смогу донести до них главное — они должны сделать всё возможное, чтобы вернуться с задания живыми и здоровыми. Впрочем, в нашей работе здоровый страх — скорее помощник. Он обязательно должен присутствовать — когда игра с огнем входит в привычку, а человек становится кем-то вроде адреналинового наркомана, это до хорошего не доводит. Например, положено по инструкции тушить горящее здание с расстояния в 30 метров, а он сокращает дистанцию до 10 метров, чтобы справиться побыстрей. Действительно, скорость возрастает в разы, но... Мы вот получили сейчас «Книгу памяти», и в ней написано, что в реестре МЧС сейчас записана 561 вдова, с учетом трагедии в Кемерово — 566. Это много, я считаю, очень много.

Очень часто за героическими кулисами будней спасателей скрывается чье-то горе. И привыкнуть к этому, по мнению Алексея Павлова, невозможно.

— К трагедии и боли людей ты не привыкнешь. Максимум — вида не подашь, не поделишься ни с коллегами, ни с родными. Но это всё равно остается с тобой... Вот поэтому востребована наша психологическая служба и сотрудникам предоставляется возможность проходить курсы реабилитации. И их надо обязательно проходить. По-другому никак, — подчеркивает Алексей Анатольевич.

Помощь идет

Вообще сама структура МЧС гораздо сложнее, нежели кажется на первый взгляд. Не зря же их часто в шутку называют «министерство чё случилось». Именно спасатели координируют работу единой государственной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций, созданной для объединения усилий органов государственного управления всех уровней, подчинённых им сил и средств. Даже устранение последствий неблагоприятных погодных условий — например, сильного ветра в Туле в конце нынешней осени — требует того, чтобы все службы знали о том, что делают коллеги, на каких участках недостаточно сил, где последствия разгула стихии уже убраны, а до каких мест еще никто не добрался. Сбор и анализ информации службой МЧС позволяют оперативно получать максимально подробную общую картину и быстро решать проблемы.

В последнее время к вопросам безопасности вообще и пожарной безопасности в частности, к немалому облегчению спасателей, вообще стали относиться серьезнее. Уже отчетливо заметна, например, тенденция к поиску компромисса между, например, попытками ослабить административное давление на бизнес и необходимостью следить за тем, чтобы никто не пренебрегал исполнением требований, которые определяют уровень защищенности граждан.

— Должен сказать, что в Тульской области к вопросам обеспечения безопасности людей вообще относятся очень серьезно, мне есть с чем сравнивать, — подчеркивает начальник регионального ГУ МЧС России. — Мы приступили к проверке новых комплексов многоквартирных домов, которые по действующим нормам в обязательном порядке должны быть оборудованы системами пожарной сигнализации, дымоудаления... Со следующего года совместно с прокуратурой начнем проверки полигонов ТБО — несколько случаев возгорания свалок в этом году доказали необходимость такого надзора. Все уже понимают, что некоторые проблемы проще предупредить, чем потом тратить значительные средства на их решение.

На самом деле, даже если просто посмотреть новости, то можно увидеть, что сотрудники МЧС выполняют массу задач, напрямую со спасением людей вроде бы и не связанных, — дезинфекция общественных пространств или распил поваленных деревьев. Но здесь всегда придерживаются принципа: если можно помочь, надо помочь. Не случайно неофициальный девиз ведомства, возникший еще в момент его формирования, звучит как «кто, если не мы?».

— Ни в коем случае нельзя оставлять человека в беде, — убежден Алексей Павлов. — Я за это и люблю свою работу: за то, что мы нужны, без нас не обойтись. Спасателям вообще нужна постоянная, как сейчас принято говорить, движуха. Если у нас долгое затишье — мы начинаем скучать. В канун нашего профессионального праздника хотел бы пожелать всем коллегам верить в себя, в свои силы — успех нашего общего дела зависит от настроя каждого. Только так мы сможем идти вперед. Ну и конечно, здоровья, счастья, удачи, спокойных новогодних праздников. Хотя на последнее надежды мало — это у всех остальных будут выходные, а у нас — самая горячая пора.

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости