Легенды и были Бежина луга

В палисаднике у здания бывшей бумажной фабрики историко-культурного и природного музея-заповедника Ивана Сергеевича Тургенева «Бежин луг», где разместилась основная экспозиция, царят розы. Нежно-сиреневые, белые, пурпурные, алые, светлые с тонкой красной каймой, чайные… 

История бывшей фабрики

Встретившая репортёрскую группу «Молодого коммунара» руководитель филиала Александра Афанасьевна Кузнецова, заметив наше восхищение, пояснила: 50 кустов сортовых роз музею передал тепличный комплекс из Киреевского района. Музейщики над подарком едва дышали – переживали, приживутся ли. Для них королева цветов – не только эффектное украшение небольшого уютного дворика, но и, как бы странно это ни прозвучало, экспонат. Розы очень любила властная хозяйка поместья Тургенево Варвара Петровна, мать на весь мир прославившего красоту чернской земли Ивана Сергеевича Тургенева.

– Вот только сегодня у нас, как назло, свет отключили, – поспешно извиняется Александра Афанасьевна, пропуская нас в сумеречную прихожую. Впрочем, отсутствие яркого света лишь на руку странной музейной магии: интерактивная доска, экран, проектор и прочие приметы современности внезапно уходят на второй план, а мы заворожённо рассматриваем резьбу на дверцах тяжёлых шкафов, картины на стенах, искусные фигурки украшений каминных часов, прослеживаем причудливые изгибы ножек круглого стола и изящных кресел. Здесь всё как-то неожиданно к месту, и от этого складывается ощущение жилых комнат, а не музейных залов.

– А откуда у вас все эти вещи?

– Здесь нам повезло – мы филиал Тульского музейного объединения, и мебель для обстановки нам передали из Краеведческого музея, полотна на стенах – а это, между прочим, подлинники – из коллекции Музея изобразительных искусств, – рассказывает Александра Кузнецова.

Стены и обстановка, кажется, поглощают все звуки – и наши шаги, и даже, как ни странно, шум проложенной буквально в десятке метров трассы.

Бумажную фабрику построил в 1833 году гвардии полковник Сергей Тургенев, отец писателя. И, кстати, первые произведения Иван Сергеевич писал как раз на «домашней» бумаге. На память о той поре в музее есть искусный макет фабричной мельницы.

Первые попытки создать в Тургенево муниципальный музей предпринимались ещё в начале 1990-х годов. Время было непростое, культурное наследие, пусть и мирового значения, стояло явно не в ряду вопросов, требующих первоочередного внимания. Однако энтузиасты не сдавались и создали в здании бывшей бумажной фабрики филиал Чернского историко-краеведческого музея. Правда, работал он исключительно летом – в здании не было отопления.

Кардинальные перемены в судьбе маленького музея начались в 2014 году, когда он получил статус юридического лица. За год здание бывшей бумажной фабрики капитально отремонтировали на средства мецената, и в ноябре 2015 года здесь прошло первое после ремонта крупное мероприятие – 197-я годовщина со дня рождения писателя.

Две Полины

Сегодня собранная музейная экспозиция в Тургенево позволяет проследить весь творческий и жизненный путь писателя. Предмет особой гордости местных хранителей – подлинное письмо Ивана Сергеевича дочери на французском. Его подарил музею губернатор Тульской области Алексей Дюмин, который рассказал, что письмо выкупили на аукционе меценаты, пожелавшие остаться неназванными.

Как раз с дочерью и связана уже упоминавшаяся в одном из наших материалов ссора Ивана Сергеевича с Львом Толстым, разрушившая дружбу двух классиков на 17 лет.

Биографы нередко отмечают, что до роковой встречи с Полиной Виардо Тургенев пользовался известным успехом у женщин, и романов в его юности хватало. Плодом одного из них – с работавшей у матери белошвейкой Авдотьей Ивановой – и стала девочка Пелагея. Одно время ребёнок жил с Варварой Петровной, а позже Тургенев отослал её во Францию к Виардо, где Пелагею переименовали в Полинетт.

Однажды в гостях у Фетов Иван Сергеевич рассказал о том, как новая гувернантка приучает девочку к благотворительности, поручая чинить одежду бедняков. Толстой, всегда склонный к бескомпромиссным суждениям, назвал это не уроками милосердия, а плохим спектаклем. Тургенев потребовал извинений, Лев Николаевич упёрся. В отдельных источниках можно прочесть даже, что Иван Сергеевич обещал «дать в рожу» оппоненту. Разъехались со скандалом, чуть было не подрались на дуэли, ограничившись всё же дуэлью письмами, и не общались почти до самой смерти Тургенева.

Есть, конечно, версия, что Толстой был так резок ещё и потому, что старший собрат по перу одно время состоял в романтических отношениях с любимой сестрой Льва Николаевича Марией – якобы девушка была серьёзно увлечена Тургеневым, но тот так и не отвёл её под венец. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем правду, но в любом случае – маловероятно, что два таких разных человека когда-нибудь в принципе близко сошлись.

– Конечно, мы рассказываем нашим гостям и об этой ссоре, и о Полинетт, и о той, в честь кого её переименовали – самой большой любви Ивана Сергеевича, Полине Виардо, – говорит Александра Афанасьевна. – Ведь его удивительная преданность этой женщине не менее известна, чем его произведения. Она не покидала его мыслей никогда – отсюда он писал ей очень нежные письма: «Прилагаю листок березы, под которой я часто думал о вас. Это по-прежнему самое любимое моё дерево»… Эта любовь длилась сорок лет и была так сильна, что Иван Сергеевич так и не смог оставить свою музу, пусть и прекрасно сознавал, что прожил жизнь «на краю чужого гнезда».

Гринда, ясень и палец Тургенева

Не прерывая рассказа, где история Ивана Сергеевича и история музея сплетаются в причудливый узор, Александра Афанасьевна ведёт нас из здания бывшей бумажной фабрики к каретному сараю. Практически сразу наше внимание привлекает красивая бело-голубая церковь. И даже как-то не сразу доходит, что этот великолепный образчик русского классицизма и практически развалившийся храм, фото которого до сих пор щедро попадаются любопытствующим в Сети, – один и тот же объект.

– Да, это наша церковь во имя Введения во храм Пресвятой Богородицы, – подтверждает Александра Кузнецова. – Она сейчас в процессе реставрации, в прошлом году очень много сделали. Надеемся, что и дальше будут восстанавливать.

Каменный храм в Тургенево был заложен в 1795 году и окончен в 1806-м на средства деда писателя, помещика Николая Алексеевича Тургенева. На постройку церкви тот первоначально истратил 15 тысяч рублей серебром, для чего продал одно из своих имений. Позже в память о погибшей дочери Пелагее он расширил храм. Краеведы пишут, что Николай Алексеевич лично следил за строительством – объезжал кирпичные заводы, проверяя его качество.

Практически напротив церкви – установленный в 2018 году памятник Тургеневу работы скульптора Виталия Казанского. Постамент сравнительно невысокий, и издали кажется, что Иван Сергеевич просто присел отдохнуть на скамейку у дороги. У ног – любимый пёс.

– Взрослым-то я, конечно, не вру, а ребятам обязательно говорю: читайте Тургенева и подержитесь за палец руки, закинутой за спинку скамейки – тогда вам будут не страшны никакие ЕГЭ, ОГЭ и ВПР, – смеётся она. – И знаете – однажды девочка приехала и кричит: «У моей подруги всё сбылось, как вы сказали!»

За разговором мы незаметно доходим до каретного сарая.

– Гринда, девочка, мы пришли в гости, – внезапно оповещает Александра Афанасьевна, приглашая нас в полумрак здания.

Хозяйская повозка, помещичья бричка, хомуты и другие атрибуты этой хозяйственной постройки эпохи Тургенева отходят на второй план, когда мы понимаем, кто такая Гринда.

Молодая кобыла просто великолепна – племенного русского рысака подарили музею в прошлом году. Лошадь фыркает и бьёт копытом, привлекая внимание и, как пояснила Александра Кузнецова, выпрашивая угощение.

Пока гнедая красавица аккуратно собирает предложенные сухарики с ладони, лишь слегка прищипывая её мягкими губами, нам рассказывают, что Гринда – любимица абсолютно всех посетителей и обычно в это время пасётся в границах специально построенной для неё левады, просто сегодня погода подкачала…

Тёплое фырканье ищущей сухари Гринды куда-то в бок и мелкий дождь за воротами сарая успокаивают, даже навевают дрёму. И мы с удовольствием задержались бы здесь, но Александра Афанасьевна увлекает нас дальше.

Тёмные аллеи

Парк родового поместья Тургенева достоин отдельного рассказа. Его открывает, если можно так выразиться, огромный древний ясень – музейные работники считают, что он был посажен ещё при жизни Ивана Сергеевича.

– Смотрите, какой великан, вдвоём не обхватишь, – говорит Александра Кузнецова. – Сколько разных удивительных событий, наверное, видел он на своём веку.

Сам парк, заложенный ещё дедом писателя, занимает около пяти гектаров. Сейчас небольшой коллектив музейных работников при помощи всех добровольцев из числа местных жителей, краеведов, сотрудников предприятий и даже депутатов проводит просто колоссальную работу по его восстановлению. Расчищены некоторые аллеи – например, аллея любви, где липы высажены так близко, что густые кроны, кажется, сплетаются в объятиях. Царская же аллея, напротив, настолько просторна, что по ней раньше можно было спокойно проезжать на фаэтоне.

Взрослые могучие сосны и липы здесь соседствуют с совсем ещё юными, высаженными буквально год назад. Хранители надеются, что через годы гости музея будут прогуливаться под их сенью, слушая красивые и иногда грустные истории семьи Тургеневых.

Одна из них – о Николенькином колодце, к которому через ровный рядок молодых сосенок провела нас Александра Афанасьевна. Местное предание гласит, что название этот холодный родничок получил в честь старшего брата Ивана Сергеевича, Николая.

Родовое имение досталось Николаю Сергеевичу по наследству. Молодой владелец всерьез занялся благоустройством усадьбы, значительно расширив старый сад.

А ещё парк Тургеневых известен тем, что сосновые и липовые аллеи образовывали куртины, внутри которых были разбиты цветники, посажены фруктовые деревья и кустарники. Особенно славились яблони.

– Когда мы решили восстановить яблоневый сад, то обратились во Всероссийский научно-исследовательский институт селекции плодовых культур в Орле, – рассказала Александра Афанасьевна. – Там согласились нам помочь и предоставить именно те сорта, которые росли здесь при Иване Сергеевиче. Специалисты помогли нам разбить под сад расчищенный участок, часть саженцев подарили, а ещё часть – помогли высадить множество людей из самых разных городов, принявшие участие в нашей акции «Моя яблоня в родовом имении Тургеневых». С такой огромной поддержкой мы высадили 256 яблонь…

Александра Кузнецова говорит о дальнейшем восстановлении сада и расчистке парка, о перспективах по созданию небольшого музея крестьянского быта, а мы смотрим вдоль старинной липовой аллеи, и неожиданно становится ясно, откуда пошла эта пронзительность тургеневской, чеховской, бунинской лирики, это умение словом передавать запахи и звуки, находящие отклик в сердцах людей и до сих пор.

– Да, – соглашается Александра Афанасьевна. – Это действительно идёт из их семей, от природы, в окружении которой они росли, от самой жизни. Те же «Певцы» – ну съездил Тургенев в Колотовку и попал на состязание певцов. И что такого в этом, в принципе, рядовом событии? А в результате на свет появился рассказ, которым восхищаются миллионы людей…

В объятиях Снежеди

Орловский писатель и литературовед Леонид Афонин в одном из своих эссе о Тургеневе пишет: «Тут судьбы государства не решались. Не звенели мечи. Не раскатывались артиллерийские залпы. Не ликовали народные толпы.

Всего-навсего на этой травке крестьянские ребятишки ночью пасли коней. Грелись у костра. Рассказывали друг дружке занятные и жуткие бывальщины да небыли. Про русалок. Про злого лутовиновского барина, что ночами выходит из могилы искать разрыв-траву. Про самого Тришку, который объявится, когда наступит светопреставление... Мальчишек видел Тургенев. Слышал их разговоры. На клочке бумаги заметил себе для памяти: «Описать, как мальчики гоняли лошадей на пустыри ночью. – Огни... Бежин луг».

И описал... Пропел невиданной красоты песню будущему России – смышленым и талантливым детям народа ее, природе русской».

Вооружённые подробным описанием проезда, от Александры Афанасьевны до самого Бежина луга мы добрались быстро.

Встали на краю крутого спуска у камня-ориентира, глянули вдаль – и дух захватило от раскинувшейся перед нами зелёной шири, покоящейся в объятиях холодной Снежеди.

Первое подробное описание Бежина луга содержат «Экономические примечания Черенского уезда» за 1833 год. В официальных документах топонима «Бежин луг» нет в принципе, как нет его и на картах.

Причём исследователи о происхождении известного всем названия до сих пор спорят. У некоторых и сейчас встречается популярная в советские годы версия о том, что луг служил пристанищем для беглых крепостных, за что и получил прозвище Бежин. Впрочем, это предположение ничем не подкреплено, даже местным фольклором. Известный тургеневед Н.М. Чернов считал, что луг могли назвать по фамилии одного из владельцев – но и этот вариант подтверждения не нашёл. Сейчас краеведы всё чаще склоняются к тому, что Тургенев и выступил «автором» названия. Дело в том, что неподалёку от луга лежала деревня Бежина, а рядом с ней – большой участок земли, который называли Бежина пустошь или Бежин верх. Земля принадлежала Варваре Петровне, и Тургенев не мог о ней не знать. Так что вполне может статься, что Иван Сергеевич в своём рассказе просто поменял неблагозвучное Рудинское болото на Бежин луг.

Эти красивейшие места сильно пострадали в советские годы – здесь нашли залежи известняка, который без дальнейшей переработки шёл на строительство дорог.

Только в 1969 году Тульский облисполком принял решение о признании Бежина луга памятником местного значения. Его площадь сократили с 60 до 18,5 гектара, присвоив название «Культурное пастбище № 7 колхоза имени И.С. Тургенева». Карьер же продолжал работу вплоть до 1973 года. Тогда же была предпринята попытка восстановить луг, но было уже поздно – потоки песка, глины и щебня из гравийного карьера нарушили естественную дренажную систему, территория начала заболачиваться…

Нынешний Бежин луг тургеневский напоминает лишь отчасти – лесов вокруг значительно меньше, холмы местами просели. Увы, восстанавливается природа куда медленнее, нежели уничтожается. Однако возросшее в последние годы внимание к Бежину лугу позволяет надеяться на лучшее. Потому что эти места ещё хранят воспетую Тургеневым красоту, потому что здесь по-прежнему хочется раскинуть руки навстречу ветру и вобрать в себя всю эту зеленую гладь, потому что именно здесь дышать – не надышаться.

Чернская земля летом красива пышной, полной жизнью красотой черноземья. Яркие краски словно сошли с полотен Ивана Шишкина или даже Виктора Васнецова – так и кажется, что где-то на поросшем травами берегу Снежеди можно встретить тоскующую по брату Алёнушку.

Конечно, на развитие этой территории нужны серьёзные средства. И прав Герой труда РФ, генеральный директор АО «АК «Туламашзавод» Евгений Анатольевич Дронов, неоднократно подчёркивавший необходимость развития инфраструктуры на этом потенциально привлекательном маршруте.

– Это, в сущности, база, без которой сегодня обойтись невозможно, – говорит он. – Простой пример. Из Тулы до того же Бежина луга – полтора часа езды минимум, а из Москвы – ведь именно жители столицы путешествуют по регионам активней всего – все четыре. Мало кто сейчас готов потратить почти восемь часов на дорогу только ради того, чтобы провести около двух часов на месте. Даже только по тургеневским местам можно ходить не один день. А есть ещё места, связанные с именами Толстого, Дельвига, даже Грибоедова. Есть множество достопримечательностей, связанных с годами Великой Отечественной войны… Это огромный потенциал. Очень жаль, что он практически не используется...

По мнению Евгения Анатольевича, которому эти места прекрасно знакомы и в связи с поддержкой Никольского-Вяземского, и в связи с шефством над Долматовским детским домом, здешней территории просто необходим нормальный гостиничный комплекс, где приезжающие смогут остановиться на день или несколько, нормально поесть где-то кроме придорожного кафе с шаурмой и в случае необходимости обратиться за помощью в организации экскурсий.

Спорить здесь сложно, да и бессмысленно – справедливость такого суждения подтверждается многочисленными отзывами в сети, где гости называют «Бежин луг» одним из самых уютных и атмосферных музеев России. Так, Пётр Колбенков написал в отзывах о музее:

«Большое спасибо за чудесную, как теперь принято говорить, интерактивную экскурсию и особенно за то, что после поездки в этот замечательный музей руки сами потянулись к собранию сочинений Ивана Сергеевича!! Огромная благодарность замечательным людям и настоящим энтузиастам своего дела: Александре Афанасьевне Кузнецовой, Тамаре Владимировне Шекшуевой (Гергиевской) и Светлане Борисовой! Таким сотрудникам позавидовали бы и столичные музеи, но очень здорово, что вы трудитесь именно в Тургенево!!! Обязательно приезжайте и привозите своих детей на Бежин луг!!!»

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости