Бьет — не значит любит

Впервые гражданский муж избил Екатерину Алферову, когда она была на третьем месяце беременности. Это произошло на кухне, на глазах у соседки…

Он ни в чем не раскаивался

— Мы сидели втроем, разговаривали,— рассказывает Катя.— Сейчас даже не могу вспомнить, к чему Дима придрался. И вдруг стал меня бить — страшно, жестоко, таскал за волосы. Соседка закричала: «Что ты делаешь, она же беременная!» Он не остановился, а соседка куда-то исчезла — наверное, сама испугалась и убежала…

Катя плакала от ужаса, боли и унижения, долгое время ходила с синяками. Дмитрий попросил прощения и обещал, что такое больше не повторится. Конечно, повторялось, и он снова извинялся. Сейчас Екатерина понимает, что на самом деле Дмитрий никогда ни в чем не раскаивался…

В последние дни тема семейного насилия оказалась в центре общественных дискуссий в связи с обсуждением в Государственной Думе Российской Федерации законопроекта о декриминализации побоев, нанесенных близкими родственниками. Госдума одобрила в третьем чтении поправки депутатов и сенаторов в статью 116 Уголовного кодекса РФ. Новый закон исключает из статьи возможность тюремного срока (до двух лет) за побои, нанесенные близким родственникам и «причинившие физическую боль, но не повлекшие последствий». Отныне за это предусмотрено административное наказание: штраф 30 тысяч рублей, арест на 15 суток или 120 часов исправительных работ. Теперь, после принятия поправок, уголовная ответственность наступит только в том случае, если уже получивший административное взыскание человек вновь избил ближнего или если побои нанесли зафиксированный медиками вред здоровью.

Екатерина Алферова о законе ничего не знает — сейчас она занята другим: растит маленького Артема. Малышу в начале февраля исполнится годик, Темка растет ласковым, любопытным и на удивление спокойным. Своего бывшего гражданского мужа Катя не видела давно: от приятелей Дмитрия она узнала, что тот сидит в тюрьме. За драку.

Знакомство по интернету

— Мама умерла, когда я была совсем маленькой, я ее даже не помню. Меня и двух моих сестер растил отец. А папа умер, когда мне исполнилось 18 лет. К этому времени одна из сестер уже жила отдельно, мы остались вдвоем, было очень непросто,— вспоминает Екатерина.— А потом и вторая моя сестренка вышла замуж…

Девушка закончила Тульский железнодорожный колледж, но по специальности работать не стала. Трудилась наемным продавцом то в одном, то в другом магазинчике. Встретила мужчину, который стал отцом ее первого ребенка, девочки Даши. С ним совместная жизнь не сложилась, но расстались они по-человечески и поддерживают нормальные отношения. Сейчас — по совместной договоренности — Даша временно живет с папой и бабушкой в другом районе Тулы, она в этом году пошла в первый класс, и так для девочки удобнее. Екатерина видит Дашу часто, она собирается ее забрать, когда Артем немного подрастет.

— С Дмитрием мы познакомились через интернет: я зарегистрировалась на сайте знакомств, потому что очень хотела найти хорошего человека и устроить личную жизнь,— поясняет Катя.— Мне он сразу понравился. 30 с небольшим лет, на три года старше меня. Работал вахтовым методом в Москве, кажется, водопровод прокладывал. Писал, что машину купил. И на фотографии симпатичный. Мы переписывались месяц до того, как решили увидеться. Встреча произошла здесь, в моей квартире. Дмитрий пришел с цветами и коробкой конфет, мы поговорили, выпили чаю. Возможно, было рискованно сразу приглашать домой незнакомого человека, но Дима вел себя нормально. Хотя что-то в нем меня насторожило уже в тот первый день, и я даже побыстрее свернула встречу — сказала, что нужно ехать к сестре. Дмитрий отнесся к этому с пониманием и даже такси для меня вызвал…

Потом, когда они станут жить вместе, Дмитрий будет уже не так спокойно реагировать на встречи Екатерины с сестрами. Он оказался человеком вспыльчивым и патологически ревнивым. Не верил, что Катя встречается с родственниками или подругами, злился, когда она задерживалась даже на несколько минут.

Когда Екатерина забеременела, Дмитрий очень обрадовался — сказал, что ребенка очень хочет. А потом случилась та ужасная сцена с побоями на кухне…

— Он мог разозлиться по любому поводу и начать избивать,— вспоминает Катя.— Я так его боялась, что слова лишнего не решалась произнести. Потом оказалось, что Дмитрий закодированный алкоголик, однажды он сорвался — и превратился в настоящего зверя. Сестры советовали: гони его. А я жила в таком страхе, что даже сказать этого ему не могла. Да, были случаи, когда вызывала полицию — но заявление отказывалась писать. Почему? Наверное, еще любила, да и жалко было — все-таки отец моего будущего ребенка…

«Отец ребенка» регулярно избивал Катю в течение всего срока беременности. Поэтому она решила лечь в роддом за несколько дней до срока, а не по «скорой». Когда врачи увидели, что у женщины огромные синяки на спине и животе, ужаснулись и спросили, откуда. «Упала»,— соврала Катя. Конечно, ей никто не поверил: так не падают. Будущую маму уговорили встретиться с психологом и пригласили специалистов из Тульского областного кризисного центра помощи женщинам.

После первой беседы с сотрудниками центра Екатерина Алферова не приняла окончательного решения — надеялась, что рождение сына изменит мужа, что он перестанет пить и издеваться над ней. Дмитрий избил Катю в первый же день, когда она приехала с ребенком из роддома… И вот тогда она согласилась принять помощь специалистов…

От этого никто не застрахован

комментирует директор кризисного центра помощи женщинам Тульской области Эвелина Шубинская:

— В 2016 году в центр поступило в общей сложности 1900 обращений. 170 из них — по семейному насилию, однако латентно оно присутствует в значительно большем количестве кризисных ситуаций. Обращения поступают на телефон доверия 56-46-36, иногда женщины решаются прийти в центр лично. Часто звонят соседи, родственники. Случается, о жестоком обращении сообщают врачи — как в случае с Екатериной.

В экстренных ситуациях на место происшествия выезжает мобильная бригада, в ее состав входят психологи и социальные работники, уже в пути они связываются с сотрудниками правоохранительных органов, обычно с участковыми — и просят их о сопровождении и помощи.

А дальше начинается работа. Мы никогда ни на чем не настаиваем и идем за женщиной, за ее решением. Если она хочет сохранить семью, наши специалисты оказывают помощь в семейной реабилитации. Если настроена на развод — помогают юрисконсульты с оформлением документов и решением вопросов, связанных с социальной защитой детей и имуществом. Психологи в этом случае с женщиной также работают. В любом случае — это всегда коллективные действия, к которым при необходимости подключаются сотрудники разных служб и структур, например, комиссии по делам несовершеннолетних или опеки. Особая ситуация — когда женщине некуда уйти, тогда центр может предоставить ей кризисную квартиру.

Семейное насилие — уродливое явление, с которым необходимо бороться. Самое страшное, что от этого никто не застрахован: по данным нашего мониторинга, жестокому обращению в семьях в равной степени подвергаются женщины самого разного статуса и достатка: как социально неблагополучные, так и обеспеченные…

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости