Полна горница замков

Валерий Большаков почти всю свою сознательную жизнь соби- рает и сберегает для потомков предметы тульской старины.

Чердачная «археология»

Большаковы с середины позапрошлого века живут в городе оружейников. Старинный дом семьи с большим приусадебным участком на улице Глеба Успенского нередко преподносил сюрпризы.

— Один раз, вскапывая огород, нашли несколько царских монет. Не золотые червонцы, конечно,— полушки да копейки. Но тогда это показалось настоящим сокровищем. Благодаря таким находкам я и увлекся нумизматикой,— вспоминает коллекционер.

Незабываемы, конечно, и рейды ребятни по чуланам и чердакам домов старинной Тулы. Паутина, запах пыли и кирпича, таинственные закоулки с давно забытым хламом — из кучи предметов извлекался какой-нибудь неказистый бытовой «артефакт», который, тем не менее, вполне себе музейный экспонат…

Мама, видя страсть мальчишки к таким «раскопкам», познакомила его со знаменитым в то время тульским антикваром Ильей Пельцем, в магазинчике которого они подолгу беседовали. Знаток старой Тулы не скупился на уникальную информацию, пригодившуюся Валерию в будущем. Он рос любознательным парнем, сутками не вылезал из библиотеки, собирал вырезки из немногочисленных советских газет о путешествиях и исторических событиях. И когда пошел в школу, иногда вообще мог не открывать учебник — он уже знал об этом.

Началась война, и собирание монет сменило другое коллекционирование. Какая нумизматика, когда вокруг гильзы, предметы амуниции и даже огнестрельное оружие — все оседало в коллекциях тульских мальчишек. Найдя журнал «Военное дело» и прочитав статью о саперном мастерстве, Валера занялся, по сути, разминированием, разряжая неразорвавшиеся снаряды и мины. О той своей юношеской безрассудности он вспоминает с улыбкой: ну обошлось же…

Но линия фронта отодвинулась от Тулы, стали появляться приметы мирной жизни. Среди молодежи распространилось новое увлечение — филателия. Остроты придавало бытовавшее среди коллекционеров мнение: дескать, вражеские шпионы передают свои сведения на обратной стороне марок, приклеиваемых на конверт. Соответственно, каждый ощущал себя немного контрразведчиком. Но этот вид коллекционирования Валерия особо не увлек, и, собрав несколько альбомов, он вернулся к любимым монетам. Возвращающиеся домой фронтовики привозили много трофейных монет — немецких, румынских, болгарских, и коллекция пополнялась быстро.

Окончив школу с отличием, Валерий Большаков поступил в Ижевский медицинский институт. Он попытался найти единомышленников-коллекционеров в Ижевске и Сыктывкаре, где начинал врачебную практику, но в тех краях собирательство старины не было распространено. Пару раз сходив на пустые местные «толкучки», молодой медик махнул рукой на увлечение и посвятил все свое время работе. Казалось бы, здесь можно и завершить рассказ о коллекционере, но жизнь расставила все по своим местам.

Нумизматы и КГБ

А потом было возвращение в Тулу. И былая страсть вспыхнула снова. Однако скромная зарплата врача не позволяла активно обновлять коллекцию. Помогло создание в 1961 году в Доме профсоюзов тульского общества коллекционеров-филателистов, нумизматов и фалеристов (собирателей значков).

В то время коллекционеры оказались под пристальным вниманием органов госбезопасности, которые снова обратили свой взгляд на собирателей древностей. Громкий судебный процесс над московскими нумизматами, сбывавшими монеты за границу, в 1974 году привел к тому, что по всему Советскому Союзу клубы коллекционеров монет стали закрываться — от греха подальше.

— У нас председателем в Клубе коллекционеров тогда был Андрей Молканов, полковник госбезопасности в отставке,— вспоминает те времена Валерий Леонидович.— И он сказал, что не хочет нас закрывать, несмотря на директиву, которая пришла из Москвы. Единственным выходом для нашей ячейки нумизматов и фалеристов было отделиться от Клуба и дальше действовать на свой страх и риск. Дом профсоюзов также пришлось покинуть, и временно мы разместились в здании ДК железнодорожников. Но и оттуда нас вскоре попросили…

Гонимому сообществу пришлось сменить еще несколько адресов — от клуба Тульского машзавода до Дома пионеров. С каждым переездом от общества откалывались уставшие от этого коллекционеры, и вскоре оно перестало существовать.

Валерий Большаков тоже оставил нумизматику. Но страсть к коллекционированию старины осталась. Как-то он прогуливался по тульскому «блошиному рынку» в поисках интересных вещиц и вдруг услышал звон металла — торговец какими-то железками бил ключом по дужке навесного замка поистине гигантского размера.

— И тут-то я понял: это — мое,— улыбается коллекционер.— Спросил, сколько стоит, оказалось, двадцатку. А я «на мели», только после отпуска, стою и смотрю как завороженный. Продавец мне говорит: «Чего ж ты без денег на рынок ходишь? Ладно, бери за десятку». Тут я уже не устоял, побежал к знакомым букинистам, стоявшим неподалеку, занял у них сумму и купил тот замок…

С тех пор его коллекция пополнилась десятками замков. Но тот, самый первый, хранится как особая реликвия.

Казалось бы, это просто устройства, запирающие двери, но для Большакова все замки имеют душу.

— Смотрите, вот это прибалтийский велосипедный кодовый замок девятнадцатого века, один из первых кодовых замков — очень редкий экземпляр. Чтобы его открыть, нужно набрать слово Puerto,— показывает свои сокровища коллекционер. Почему литовский мастер установил в качестве кода слово на испанском языке, означающее «порт», теперь уже не узнать. Возможно, литовец тоже мечтал о путешествиях в дальние страны.

А еще в коллекции нумизмата, филателиста и врача-уролога (уже не практикующего) — замочки размером с ноготь, купеческий музыкальный замок, который при открытии извещал об этом, замок в виде голубя и загадочный кодовый замок с несменяемым кодом «Кристина». Есть и замочек с секретом — с двумя замочными скважинами, одна из которых спрятана под вращающимся диском. И это лишь малая часть коллекции, всего в ней — около девяти десятков старинных запирающих устройств. Все механизмы заботливо смазаны, и каждый их них, несмотря на почтенный (у многих — двухвековой) возраст, можно хоть сейчас вешать на дверь. Этим фактом Валерий Леонидович гордится особо:

— Я не один такой коллекционер в стране, у других в коллекции и сотни замков есть, но многие из них, скорее всего, просто оболочки, как механизмы они не работают. А я собираю только работающие экземпляры царской эпохи или периода НЭПа. Подлинность и возраст определяется на глаз, в том числе и благодаря урокам Ильи Пельца…

Каждый замок выглядит как произведение искусства, начиная от ажурных ключей и заканчивая клеймом мастера. Встретить экспонаты Валерия Большакова туляки могут в экспозициях музеев — музейщики очень любят его собрание замков. А еще у него есть коллекция советских безменов, но это уже совсем другая история…

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости