Игорь Кантюков. Возвращение

«Don’t forget about swing» («Не забывай о свинге») — джазовый оркестр Тульской областной филармонии под управлением заслуженного деятеля искусств РФ Игоря Кантюкова представил новую программу.

Четыре тенора и биг-бэнд

Джаз-оркестр, в котором играют хорошо известные в России музыканты,— пожалуй, самое удачное и самое неожиданное приобретение Тульской филармонии, случившееся в этом сезоне. Состав поистине звездный: здесь и исполнители старшего поколения, давно вошедшие в историю отечественного джаза, как, например, потрясающий трубач Виктор Арзу Гусейнов, и молодые, но уже состоявшиеся музыканты, демонстрирующие поразительное исполнительское мастерство и вкус. Среди них прежде всего — бэнд-лидер коллектива, московский джазовый саксофонист, флейтист, композитор, аранжировщик Сергей Головня.

Тульский биг-бэнд в полном составе играл во втором отделении концерта, где в качестве солистов выступали вокалистка Анна Бутурлина и трубач Виталий Головнев (США). А в первом отделении Сергей Головня представил проект «Four tenors sax» с необычным составом: четыре тенор-саксофона — Сергей Головня, Роман Соколов, Сергей Баулин и Антон Залетаев, Олег Стариков (рояль), Владимир Кольцов-Крутов (контрабас), Александр Зингер (ударные).

Впечатления от концерта: блестящие музыканты, сложные, оригинальные и очень красивые аранжировки, потрясающие импровизации, безупречное оркестровое и ансамблевое звучание. Профессиональный уровень настолько высокий, что есть все основания надеяться, что с появлением этого коллектива Тула снова может стать джазовой столицей. Как в конце 60-х — начале 70-х, когда в нашей филармонии работал джаз-оркестр Анатолия Кролла.

Когда джаз запрещали

Именно в оркестре Кролла начинал профессиональную карьеру Игорь Кантюков, дирижер и аранжировщик нового тульского биг-бэнда, заслуженный деятель искусств РФ, член Союза композиторов и Союза кинематографистов, контрабасист, бас-гитарист, автор музыки и аранжировок к более чем 80 фильмам, наш земляк и выпускник Тульского музыкального училища 1964 года (по классу баяна).

— Игорь Васильевич, вы начали играть джаз студентом музыкального училища…

— Да, со второго курса. Мы создали свой первый коллектив: Володя Девяткин играл на фортепиано, Саша Симоновский на барабанах, я — на басу… А по специальности в училище мы все были баянистами… Какую музыку играли? Ту, что передавали по радио «Голос Америки». Сидели, крутили ручки приемника, ловили передачи о джазе, мелодии запоминали на слух — тогда еще магнитофонов не было… Да и вообще джаз был запрещен, и когда мы выступали, объявляли автора композиции так: «прогрессивный негритянский композитор…». А вот боссанову можно было играть, ее тогда джазом не считали, она проходила как «бразильская народная музыка»…

Потом я служил в оркестре Тульского арт — училища, которым руководил Генрих Самойлович Гиндес: играл на тубе. И, кстати, к Кроллу в оркестр меня сначала взяли как тубиста — там уже были два контрабасиста. А потом они уехали, и я стал играть на контрабасе…

Игорь Васильевич перечисляет коллективы, в которых работал в конце 60-х — начале 70-х: оркестры Эдди Рознера и Анатолия Кролла, оркестр «Современник» Бориса Фрумкина. И наконец, легендарный ансамбль «Мелодия» Георгия Гараняна.

«Целлофан» надоел

Ансамбль «Мелодия» был создан при Всесоюзной студии грамзаписи. Яркий, талантливый и универсальный коллектив, участвовавший в записи пластинок советских эстрадных звезд, а также записывавший музыку к документальным и игровым фильмам. Именно тогда Игорь Кантюков начал активно писать аранжировки, он участвовал в создании программ для Иосифа Кобзона, Льва Лещенко, Леонида Серебренникова, Надежды Бабкиной. Аранжировал песни Владимира Высоцкого — в 70-е годы вышло несколько пластинок, где бард поет в сопровождении оркестра Гараняна.

— А как вы пришли в кино?

— Мы часто сами делали аранжировки музыки для фильмов. Некоторые авторы вообще могли только мелодии сочинять, другие владели искусством аранжировки для симфонического оркестра, а специфику киномузыки не понимали. А еще были композиторы, которые все умели, но просто не успевали аранжировать свою музыку из-за большой занятости,— мне приходилось писать аранжировки для Зацепина, Крылатова, Артемьева…

В 1979 году меня попросили написать аранжировку «Бесаме мучо» к фильму «Москва слезам не верит». Я написал. Моя работа в фильм не вошла, но она очень понравилась редактору ленты, и меня пригласили поработать на следующем фильме Меньшова «Любовь и голуби». А мой дебют в кино как композитора начался с ленты Андрея Ермаша «Пациент профессора»…

Игорь Кантюков делал аранжировки к фильмам «Возвращение Будулая», «Дети капитана Гранта», «Анкор, еще анкор!» и многим другим. Он написал музыку к десяткам фильмов, среди которых «Баллада о доблестном рыцаре Айвенго», «Квентин Дорвард», «Черная Стрела», «Перехват», «Князь Юрий Долгорукий», «Военно-полевой роман», «Интердевочка» и др. Одна из последних работ — «Карнавальная ночь-2, или 50 лет спустя». Игорь Васильевич с большой теплотой вспоминает о сотрудничестве с Эльдаром Рязановым, хотя о самой идее сделать новую версию этого кино — шедевра отзывается весьма скептически.

История возвращения Кантюкова в Тулу в качестве дирижера биг-бэнда связана с именем известного телеведущего канала «Россия» Дмитрия Киселева. Игорь Васильевич и большинство музыкантов его оркестра были активными участниками международного джазового фестиваля в Коктебеле. После смерти продюсера Владимира Лифшица проект стал разваливаться, и его подхватил Дмитрий Киселев, большой поклонник джаза. Он стал искать новую перспективную площадку — и нашел ее в нашем городе.

— Это правда, что в 60–70-е годы Тула была настоящей столицей джаза, что в нашем городе было много знатоков и любителей этой музыки и концерты проходили при аншлагах?

— Да, но, возможно, это из-за того, что джаз был под запретом, а то, что запрещают, всегда кажется более притягательным. Помните, как мы запрещенные книги ночью под одеялом читали? А сейчас доступно все… Конечно, приятно вернуться в Тулу. На первом из концертов ко мне подошел человек, с которым мы когда-то выступали в Комсомольском парке. Он играл в джазовом ансамбле Тульского политехнического института. Самое удивительное, что я его узнал…

— Вы всю жизнь в профессии, но за это время джаз много раз менялся, появлялись новые тенденции…

— Да, когда-то мы играли джаз-рок, активно использовали электронные инструменты. Сейчас джаз возвращается к акустике, к природному, этническому звучанию. Отмечаю это с удовольствием: надоел этот «целлофан»…

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости