Афган в сердце

В понедельник Тула отдала дань памяти солдатам и офицерам, выполнявшим свой долг за рубежами страны. 15 февраля, в годовщину вывода советских войск из Афганистана, на митинге у памятника воинам-интернационалистам на ул. Демонстрации был и генерал-лейтенант Александр Коржаков.

— Александр Васильевич, вы здесь как бывший «четырехкратный» депутат Государственной Думы от Тулы или как «афганец»?

— В обоих качествах. Хотя для того, чтобы почтить память ребят, с честью выполнивших свой долг перед Родиной, звания не нужны.

— Вы были в Афганистане в те годы?

— Времени прошло много, и теперь говорить уже можно: был. В 1980–1981 годах выполнял функции офицера личной охраны Бабрака Кармаля. В период нашего военного присутствия в Афганистане он был генеральным секретарем ЦК НДПА, председателем Ревсовета, главой правительства.

По просьбе руководства Афганистана туда с 1978 года направлялись советники из СССР, работавшие в министерствах и ведомствах. Однако они были не совсем готовы к местной специфике. Особенно это заметно стало, когда началось сопротивление, в том числе и вооруженное. А советники — почти все штатские люди, им трудно приходилось. Поэтому КГБ СССР в числе прочего решал задачи по физической защите первых лиц ДРА.

Жил Кармаль во дворце Арк в Кабуле. Вокруг резиденции было три кольца охраны. Внешняя, за ограждением,— из афганских гвардейцев, по периметру дворца выставлялись посты советских десантников, а сами помещения — приемная, кабинет, личные апартаменты, в том числе и семьи, находились под нашим контролем — сотрудников специальной охраны 9-го Управления КГБ СССР.

— В одном из интервью журналист поинтересовался у Кармаля: не напрягал ли его тот факт, что вокруг были сплошь наши советники? Он ответил: «Я много раз возмущался по этому поводу. Я десять раз подавал в отставку». Это так?

— Ну, конечно, возмущался он… Однако без нашего сопровождения из дворца — ни ногой. Хотя он не так часто куда-то выезжал, не отличался крепким здоровьем, да и решимостью тоже, и стремление ездить по Кабулу, не говоря уже о провинциях, у него не очень заметно было. Как говорится, в основном работал с документами в офисе. Но для нас Кармаль был обычным охраняемым лицом, мы не акцентировали внимания на его личности. Там были свои нюансы, некоторые ноу-хау мы применили, какие — не скажу. Но по этой же схеме, кстати, мы потом в Питере обеспечивали безопасность Анатолия Собчака, когда он у Ельцина выпросил нас для организации своей охраны.

— Вы постоянно находились в Кабуле?

— Нет, службу несли вахтовым методом, по полгода. Командовал нами тогда полковник (сейчас уже, конечно, генерал) Владимир Степанович Рукобородый — умный и справедливый руководитель. Он принимал всегда верные решения, особенно в сложной обстановке, а она в Афгане другой редко была.

Охраняли мы и Бабрака Кармаля, и себя: три часа — его, три часа — свое расположение. Кстати, большую помощь нам тогда оказали воины 51-го тульского парашютно-десантного полка, ими командовал Валерий Рыбкин, впоследствии возглавивший службу кадров ВДВ.

А вообще мы там нелегалами были. Документы наши в Москве, мы — в Кабуле в форме тамошней гвардии, я как бы старшим лейтенантом был, с бейджиком на кителе — все как положено. Заучили десяток-другой слов на фарси, отрастили кто усы, кто бороду и изображали афганских гвардейцев. Случись что, так бы и похоронили формально как афганских офицеров. Но — обошлось.

— Сотрудники Федеральной службы охраны, наверное, тот ваш опыт изучали?

— Конечно. ФСО выросла, по сути, из 9-го Управления КГБ СССР. В середине 90-х свою охрану стали создавать руководители глав субъектов, набирая туда и спортсменов, и спецназовцев бывших — кто во что горазд. Требовалось привести все это к общему знаменателю, и на базе Главного управления охраны и Службы безопасности президента была создана Федеральная служба охраны.

— С товарищами по афганским годам службы встречаетесь?

— Когда бывает возможность — встречаемся. Но все реже и реже. Увы, товарищи уходят. Многие — из-за того, что так и не оправились от полученных при выполнении интернационального долга ранений, контузий и болезней. И потому так важно, чтобы государство не забывало своих обязательств перед участниками локальных войн и членами семей погибших воинов.

Сейчас, к сожалению, от первоначального пакета льгот для воинов-интернационалистов остались крохи. Раньше им были положены и компенсация по коммуналке, и бесплатный проезд, и санаторно-курортное лечение. Есть нерешенные проблемы и по семьям погибших: их родители часто живут в нужде.

Хотя в ряде регионов льготы сохранены. Отрадно, что Тульская область — первая в России, где был принят региональный закон о мерах социальной поддержки воинов-интернационалистов, членов семей погибших. Всего в регионе живут около 14 тысяч участников боевых действий. Важно только, чтобы все эти положения законодательства действовали…

Подпишитесь на наш канал на Яндекс.Новости